Пусть тут будет еще Киплинг. Самые мои любимые стихи у него.
Катть., вот как раз "Серые глаза - рассвет", и оно правда в переводе К. Симонова. :-)
Серые глаза - рассвет...Серые глаза - рассвет,
Пароходная сирена,
Дождь, разлука, серый след
За винтом бегущей пены.
Черные глаза - жара,
В море сонных звезд скольженье,
И у борта до утра
Поцелуев отраженье.
Синие глаза - луна,
Вальса белое молчанье,
Ежедневная стена
Неизбежного прощанья.
Карие глаза - песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полета.
Нет, я не судья для них,
Просто без суждений вздорных
Я четырежды должник
Синих, серых, карих, черных.
Как четыре стороны
Одного того же света,
Я люблю - в том нет вины -
Все четыре этих цвета.
Продолжим чтение? :-)
На далекой Амазонке.
На эти стихи тоже есть очень известная песня, а вообще оно просто жутко жизненное для меня - я, правда, хочу не в Бразилию, а в разные другие страны, но вот это желание куда-то отправиться, легкая грусть и невозможность пока туда попасть, хотя на первый взгляд все так просто, ну вот точно такие же, как у Киплинга!
На далекой Амазонке
Не бывал я никогда.
Только "Дон" и "Магдалина" -
Быстроходные суда, -
Только "Дон" и "Магдалина"
Ходят по морю туда.
Из Ливерпульской гавани
Всегда по четвергам
Суда уходят в плаванье
К далеким берегам.
Плывут они в Бразилию,
Бразилию,
Бразилию,
И я хочу в Бразилию,
К далеким берегам!
Никогда вы не найдете
В наших северных лесах
Длиннохвостых ягуаров,
Броненосных черепах.
Но в солнечной Бразилии,
Бразилии моей,
Такое изобилие
Невиданных зверей!
Увижу ли Бразилию,
Бразилию,
Бразилию?
Увижу ли Бразилию
До старости моей?
Пер. С. Я. Маршака.
"Дорога в лесу".
Закрыли путь через лес
Семьдесят лет назад.
Он дождем был размыт и бурей разбит,
И ничей не заметит взгляд,
Что дорога шла через лес
Там, где нынче шумит листва,
А приземный слой - лишь вереск сухой
Да пятнышки анемон.
Лишь сторож помнит едва -
Где барсук проскакал да исчез,
Где горлица яйца снесла,
Когда-то был путь через лес.
Но если ты входишь в лес
Летним вечером, в час,
Когда холод идет от стоячих вод
И выдры, не чуя нас,
Пересвистываются через лес,
В подступающей полутьме
Вдруг зазвучит перезвон копыт,
И шелест юбок, и смех,
Будто кто-то спешит
Мимо пустынных мест,
Твердо держа в уме
Забытый путь через лес.
Но нет пути через лес.
Перевод В. Шубинского.
Путь через лес
То же, но в другом переводе. Мне нравятся оба.
Дорога вела через лес, —
Теперь мы ее не найдем:
За семьдесят лет изгладился след,
Забылся, размытый дождем.
Дорогою той через лес
На всем не промчишься скаку:
Лежит подо мхом в подлеске глухом,
И ведомо лишь леснику,
Что там, где простор барсуку,
Где сосны стоят до небес,
Где вяхирь гудит на суку,
Дорога была через лес.
И все ж загляни в этот лес,
Когда летний сумрак ветвист,
И плещет в реке форель вдалеке
И выдры доносится свист.
(Не ходит никто в этот лес,
И зверь не боится людей.)
Чу! в сумраке чащ мелькнул женский плащ,
Послышался храп лошадей.
Ты скажешь, старик-чародей
Сквозь толщу туманных завес
Ведет нас под шорох дождей
Забытым путем через лес.
Но нет нам пути через лес.
Перевод — Дубровкин Р.
Грады, Троны и Славы
Грады, троны и славы
Этой Земли,
Как полевые травы,
На день взросли.
Вновь цветы расцветают,
Радуя глаз,
Вновь города из руин возникают
На миг, на час.
И цветок чуть расцветший
Слышал едва ль,
Про годины прошедшей
Свет и печаль,
Но в блаженстве незнанья
Гордый цветок
Мнит в семидневное существованье
Вечным свой срок.
Смертным велит, жалея
Вечный закон
Быть цветка не умнее,
Верить, как он.
В самый час погребенья,
Идя на суд,
Тень скажет, прощаясь с тенью:
"Гляди, продолжен наш труд!"
Перевод В. Шубинского.
Сын мой Джек.
Сын мой Джек не прислал мне весть?
Не с этой волной.
Когда он снова будет здесь?
Не с этим шквалом, не с этой волной.
А может, другим он вести шлет?
Не с этой волной.
Ведь что утонуло, то вряд ли всплывет —
Ни с прибоем, ни с грозной волной.
В чем же, в чем утешение мне?
Не в этой волне,
Ни в одной волне,
В том, что он не принес позора родне
Ни с этим шквалом, ни с этой волной.
Так голову выше! Ревет прибой
С этой волной
И с каждой волной.
Он был сыном, рожденным тобой,
Он отдан шквалу и взят волной.
Перевод Г. Усовой.
Город сна.
В час, когда в небе алеет заря,
И фонари брезжат чуть,
Ты видишь дорогу в Мечтаний Моря,
Трудный к Замку Забвения путь —
Где не знают забот бедняк и урод,
И больному боль не страшна?
Но мы — О горе! Несчастные мы!
Мы неусыпные — горькие мы!
Нас День — полицейский обратно ведет,
Уходим из Города Сна!
Стремятся от трона, и от алтаря,
Бумаг, и мотыг, и оков,
И к Замку летят сквозь Мечтаний Моря —
Вход чудный замкнуться готов.
Ночь им право дала — смыть дурные дела,
В Купель окунувшись до дна,
Но мы — О горе! Несчастные мы!
Души бессонные — горькие мы!
Нас День — полицейский обратно ведет,
Уходим из Города Сна!
В час, когда в небе алеет заря,
К людям спускается сон,
Видим мы Град сквозь Мечтаний Моря,
Но недоступен нам он!
От надежных оград мы уходим назад,
Спины горбим, смеется луна,
Горе! О горе! Несчастные мы!
Души бессонные — горькие мы!
Нас День — полицейский обратно ведет,
Уходим из Города Сна!
Очаги.
Разводит огонь в очаге — каждый свой —
Каждый смертный под кровом своим,
И Четыре Ветра, что правят землей,
Отовсюду приносят дым.
То по холмам, то по далям морским
То в изменчивых небесах —
Все Четыре Ветра несут ко мне дым,
Так, что слезы стоят в глазах.
Так, что слезы от дыма стоят в глазах,
Что от скорби сердце щемит —
Весть о прежних днях, о былых часах
Каждый ветер в себе таит
Стоит раз любому из них подуть —
Ту же весть различу я в нем:
В четырех краях пролегал мой путь,
И везде мне был кров и дом.
И везде был очаг средь ночей сырых,
В непогоду везде был кров.
Я скорблю и ликую за четверых
В память всех четырех краев.
И могу ль я с бесстрастной душой судить
В чьем дому огонь горячей,
Если мне в одних довелось гостить,
А в других — принимать гостей?
И могу ль я чужим огнем пренебречь,
Пусть хозяин мне незнаком?
Разве просто было мне свой разжечь?
Как я бился над очагом!
И могу ли другого я не понять,
Скорбь и радость в его очах?
Это всё и мне пришлось испытать,
Это помнит и мой очаг.
О Четыре Ветра, вас нет быстрей,
Вы же знаете — я не лгу.
Донесите же песнь мою до друзей,
Пред которыми я в долгу,
Кто меня отогрел средь ночей сырых,
В непогоду — пустил под кров.
Я, любя и ликуя за четверых,
Спел им песнь Четырех Ветров.
Перевод В. Шубинского.
